Кинорежиссер Ярополк Лапшин. Маленький гигант большого кинематографа
26 октября 2011 года умер Ярополк Лапшин. Его имя уже стало символом уральского кино; его жизнь и творчество неразрывно связаны с историей Свердловской киностудии, где он проработал больше полувека, где снял свои лучшие фильмы. Два года назад, в сентябре 2016-ого, на историческом здании студии (Ленина, 50а, теперь там «Сити-центр») открыли горельеф и памятный знак с мемориальной доской в честь режиссера. Впечатляет текст, выбитый на доске: «В этом здании киностудии с 1944 по 2002 г. работал…». Пятьдесят восемь лет непрерывной учебы, труда и наставничества…
Ярополк Лапшин не был уроженцем Урала. Он родился на Украине, жил на Владимирщине (там, в сотне километров от Москвы была родина его отца и матери), потом на Дальнем Востоке (отца, как ответственного партийного работника все время отправляли в разные уголки огромной страны). Владивосток, по признанию самого будущего режиссера, произвел на него огромное впечатление – это был такой непохожий на остальную Россию поликультурный и космополитичный город. «На улицах полно иностранных моряков. Проезжали роскошные автомобили. Все было как в кино», ‒ вспоминал Лапшин в интервью Наталье Кирилловой ‒ автору биографии кинорежиссера, вышедшей в серии «Жизнь замечательных уральцев» екатеринбургского издательства «Сократ».
Незадолго до окончания школы Лапшину пришлось покинуть волшебный Владивосток по самой трагической причине – на гребне Большого террора его отец был арестован и впоследствии расстрелян. Осиротевшая семья вернулась в родной Александров. Оттуда юный Лапшин, уже имевший опыт выступлений на сцене Приморского ТЮЗа, уехал в Москву, где поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую Льва Кулешова. Учитель Лапшина был автором знаменитого киноэксперимента, названного по его имени «эффектом Кулешова» (этот эффект наглядно демонстрировал выдающуюся роль монтажа в киноискусстве) и вообще одним из отцов-основателей великой раннесоветской школы кинематографа, чье имя стоит в одном ряду с именами Эйзенштейна, Ромма, Довженко, Пудовкина и других корифеев. Кстати, Сергей Эйзенштейн тоже был одним из преподавателей на курсе, где учился Ярополк Лапшин.
По распределению молодого выпускника Института кинематографии осенью 1944 года направили на только что открытую в Свердловске кинофабрику (не будь войны, может быть, и не открыли бы), где Лапшин остался на долгие годы, а, по сути, на всю длинную жизнь. Здесь как раз снимался первый игровой фильм в истории Свердловской киностудии – «Сильва» по оперетте Кальмана. Правда, спустя непродолжительное время киностудия была реорганизована – уже к 1948 году на ней прекратят снимать художественные фильмы и она станет комбинатом по производству научно-популярных, учебных и хроникально-документальных лент. Этот период совпадет со временем так называемого «малокартинья», когда во всем Советском Союзе каждый год снималось просто-таки считанное количество игровых фильмов. Абсолютный антирекорд был побит в 1951 году, когда во всем СССР было выпущено 9 (девять!) художественных кинокартин.
Но и это время, очевидно, не прошло для Ярополка Лапшина даром. Он «набивал» руку и тренировал глаз, трудясь на ниве неигрового кино. Некоторые из его фильмов той эпохи носят прямо-таки «духоподъемные» названия – например, «Поточный метод ремонта вагонов» (1953). Анекдот анекдотом, но, кто знает, возможно, что и эта рутина кое-что дала с точки зрения накопления опыта и оттачивания мастерства будущему большому художнику.
Только в 1958 году, ближе к сорока годам, Лапшину удалось получить возможность сделать свой первый полнометражный художественный фильм – «Пора таежного подснежника», об эпизоде Гражданской войны в Забайкалье. В ту пору, вероятно, нелегко было предугадать, что этот фильм станет началом большого пути в игровом кино талантливого уральского Мастера.
Мне довелось как-то видеть Ярополка Лапшина (лет пятнадцать назад) в екатеринбургском Доме кино, то ли на открытии, то ли на закрытии очередного фестиваля документального кино «Россия» (этот знаковый для отечественной кинодокументалистики фестиваль появился в конце 1980-х, когда Лапшин занимал пост главы Свердловского отделения Союза кинематографистов СССР). Поразил облик режиссера – маленький, сухонький, седенький, он походил на какого-то сказочного гнома. Однако в этом миниатюрном человеке чувствовалась большая внутренняя сила (так принято говорить в подобных случаях, но иначе действительно не скажешь).
Лучшие фильмы Лапшина, которые сделали ему имя в советском киноискусстве, – «Угрюм-река», «Приваловские миллионы», «Демидовы» ‒ это большие эпические полотна, связанные с бытом, нравами и историей Сибири (как в первой ленте – экранизации романа Вячеслава Шишкова, написанного в начале 1930-х) и, разумеется, Урала.
«Приваловские миллионы» ‒ пожалуй, самый известный фильм Лапшина ‒ сняты по мотивам самого известного произведения Дмитрия Мамина-Сибиряка, главного классика уральской литературы (наряду с Павлом Бажовым). И можно сказать, что Лапшин в этой ленте оказался конгениален Мамину. Картина о становлении капитализма на Урале, с изображением всех уродств и дикостей этого периода, приобрела колоссальную популярность у зрителей, стала одним из лидеров кинопроката середины 1970-х годов. Хотя, как принято говорить, ее путь к зрителю был далеко не простым. В уже упомянутом интервью Лапшин рассказывал: «Когда мы пробивали сценарий фильма “Приваловские миллионы” по Д.Н. Мамину-Сибиряку, нам все время задавали вопрос: “А кому это нужно? Кому интересна жизнь капиталистов-хищников?..». Но что-то, видимо, уже подспудно бурлило в обществе в те тихие, так называемые «застойные» годы, то, что выйдет наружу во времена сначала перестроечных кооператоров, а потом и воротил дикого капитализма девяностых годов. Может быть, в этом секрет популярности и, самое главное, долгой жизни «Приваловских миллионов»?
«Демидовы» ‒ яркий образец исторического жанра в кино, который совершенно не теряется на фоне нынешнего вала исторических, а чаще – псевдоисторических, телесериалов. Это совершенно неудивительно, хотя бы потому, что Лапшину удалось собрать в этой картине по-настоящему звездный актерский состав – достаточно назвать имена Евгения Евстигнеева (Никита Демидов) и Михаила Козакова (герцог Бирон), Людмилы Чурсиной (Екатерина I) и Лидии Федосеевой-Шукшиной (Анна Иоанновна), Александра Лазарева (Петр Великий) и Леонида Куравлева (Александр Данилович Меншиков). Центральную роль сына Никиты, Акинфия Демидова, в фильме сыграл Вадим Спиридонов. Режиссер Лапшин (вместе с известнейшим киносценаристом Эдуардом Володарским) в этой масштабной исторической картине выступает как автор «с тенденцией» ‒ ему важно показать Демидовых не как прижимистых богатеев, ищущих свою корысть, а как патриотов Отечества, болеющих о благе народа и государства.
Кстати, «Демидовы» ‒ не единственный случай, когда в фильмах режиссера из Свердловска снимались союзные суперзвезды. На следующий год после своего исторического киноэпоса (1983) Лапшин снимет почти камерную лирико-драматическую киноленту с блистательным актерским дуэтом в исполнении Олега Ефремова и Ии Саввиной – «Продлись, продлись очарованье…». Этот трогательный фильм с печальным концом о душевной тяге друг к другу двух уже немолодых людей наглядно показывает широкий диапазон Лапшина-режиссера, его способность успешно работать в разных кинематографических жанрах.
Так, на излете советской эпохи, в 1989 году Лапшин поставил картину «Перед рассветом». Действие этого боевика (столь популярного в то время жанра) происходит в самом начале Великой Отечественной войны. Три главных героя ленты – молодой лейтенант НКВД, репрессированный партийный работник и вор-уголовник – волею обстоятельств оказываются, как говорится, «в одной лодке», спасаясь из разбомбленного вагона от преследующих их немцев. Вряд ли этот фильм относится к числу шедевров или просто кинематографических удач Лапшина, но одно обстоятельство все-таки заставляет на нем задержаться. В этой картине одну из своих первых заметных ролей в кино сыграл Евгений Миронов – талантливейший и востребованнейший современный российский актер. Это говорит о том, что Лапшин умел работать не только с «готовыми» звездами сцены и экрана, но и умел зажигать новые звезды.
Ярополк Лапшин снимал кино и в 1990-е годы, и даже в 2000-е, когда ему уже перевалило за восемьдесят.
Последний фильм мастера «Сель» вышел в 2003 году и снимался все на той же Свердловской киностудии. Он поднимает серьезные темы межнациональных отношений, обострившихся в нашем обществе на фоне конфликтов рубежа прошлого и нынешнего веков – особенно в связи с северокавказскими событиями.
Сель – это и реальный грязевой поток, который уничтожает дом главного героя, убивает его родных и близких. Сель – это и метафора нашей жизни. Сель – это, как оказалось, еще и грозное предчувствие.
Фильм снимали в 2002 году в Северной Осетии. Через два дня после съемок, о чем сам Лапшин рассказывал в одном из интервью, в Кармадонском ущелье погибла группа Сергея Бодрова-младшего, снимавшего собственный фильм «Связной». Таким вот странным образом зарифмовались имена представителей двух полярных в возрастном отношении поколений отечественного кинематографа. Только вряд ли в этом есть какая-то мистика. Скорее – идея преемственности и нерасторжимой связи времен.
Известно, что Ярополку Лапшину нравились фильмы Сергея Бодрова-младшего.
В 2006 году Лапшин переехал на постоянное место жительства в Дом ветеранов кино в Москве. Там он и умер. Спустя двадцать три дня после смерти Ярополка Лапшина урна с его прахом была торжественно захоронена на Широкореченском кладбище Екатеринбурга.
